невидимое
долго живешь, тоскуя - почти неосознанно - о невидимом зрителе, который внимателен к тебе, к каждому твоему страху, к каждой радости, каждому изгибу - всему, что составляет тебя, настоящую тебя.
кто всё о тебе понимает лучше тебя самой, и всё тебе о тебе расскажет, и всё о тебе сделает - только придет срок, и невидимый станет видимым - вот тогда и настанет жизнь.
долго живешь, тоскуя - почти неосознанно - о невидимом зрителе, который внимателен к тебе, к каждому твоему страху, к каждой радости, каждому изгибу - всему, что составляет тебя, настоящую тебя.
кто всё о тебе понимает лучше тебя самой, и всё тебе о тебе расскажет, и всё о тебе сделает - только придет срок, и невидимый станет видимым - вот тогда и настанет жизнь.
приходит срок, невидимый становится видимым, но проявляется совсем не таким.
настает жизнь, но совсем не такая.
ты ей намекаешь - не такая ты, надо чтобы вот так.
и ему плачешь и рассказываешь как от него всё не то и не так, а должно быть наоборот.
настает жизнь, но совсем не такая.
ты ей намекаешь - не такая ты, надо чтобы вот так.
и ему плачешь и рассказываешь как от него всё не то и не так, а должно быть наоборот.
страдаешь, что всё, составляющее тебя настоящую - с невыразимыми страхами, радостями, изгибами - всё это подлинное драгоценное живое - так никому и не нужно и неинтересно, а в ходу лишь внешние и наличные версии тебя - такие небрежно подобранные аватарки, с которыми все обращаются как с тобой.
дорастаешь до уровня, когда смеешься, и признаёшь, что страдала фигней,
что никто не будет прикасаться к настоящему твоему, потому что оно неприкасаемо,
и у каждого оно есть такое своё, и каждый лелеет в темноте несознанки надежду, что однажды кто-то войдет в этот обрушенный лабиринт его души, и выведет его из-под завалов.
что никто не будет прикасаться к настоящему твоему, потому что оно неприкасаемо,
и у каждого оно есть такое своё, и каждый лелеет в темноте несознанки надежду, что однажды кто-то войдет в этот обрушенный лабиринт его души, и выведет его из-под завалов.
и бедные те, на кого возлагают эти бремена надежды,
и бедные те, кто надеются
потому что это и есть та единственная подлинная сфера сакрального - поприще Бога - который ревнив, и никого не подпустит к своим лабораториям,
Ему одному интересны и важны страхи и изгибы,
а свет и тьма в нас - суть его опыты самопознания,
Он-то хорошо знает, что видимое - временно, а невидимое - вечно
и бедные те, кто надеются
потому что это и есть та единственная подлинная сфера сакрального - поприще Бога - который ревнив, и никого не подпустит к своим лабораториям,
Ему одному интересны и важны страхи и изгибы,
а свет и тьма в нас - суть его опыты самопознания,
Он-то хорошо знает, что видимое - временно, а невидимое - вечно
2012
Автор: Лара Галль